Я хочу много денег и хочу развлекаться всю жизнь и путешествовать ещё) Только вот работать не хочу ( Как это сделать?
Есть МИЛЛИОНЫ ЛЮДЕЙ, КТО СЧИТАЕТ, ЧТО именно такая жизнь и ждет нас в раю: мы станем развлекаться и путешествовать неслыханными развлечениями и невиданными путешествиями. В нашем распоряжении будут галактики с миллионами обитаемых миров и триллионами возможных развлечений. В той жизни никто не будет работать в собственном смысле этого слова, разве что только для развлечения. Среди миллионов людей, как бы предчувствующих будущую загробную жизнь, есть миллионы же, считающие, что необходимо заслужить такую жизнь исключительной скромностью, трудолюбием, смирением и богобоязненностью. Но есть и такие, кто считает — ничего этого не нужно. Гуманизм Бога безграничен, и право на путешествия, развлечения и увлекательные приключения будет предоставлено абсолютно всем и даром. Лучшие из людей никак не будут вознаграждены, а худшие никак не будут наказаны, потому что каждый хороший человек, равно как и каждый плохой достоин своего самоотношения. Хорошему человеку хорошо, когда ему хорошо, оттого, что он хороший. Плохому же человеку плохо оттого, что он плохой. Но если вы полагаете, что вечная жизнь не предполагает никаких изменений, то вы ошибаетесь. Изменения бесконечны.
Развлекаться всю жизнь? Но чем развлекаться? Томительным пляжем? Пересоленым морем? Вещами? Едой? Согласитесь, что лучшими развлечениями жизни являются все же не климат, вещи и аттракционы, а успешная дружба, успешная любовь и успешная вражда. Иногда развлечением становится испытание — например, подъем на вершину К-2. Сильнейшим развлечением бывает именно работа. О, как приятно что-то уметь лучше, чем тысяча человек, и какое счастье что-то уметь лучше миллиона человек! Успешная работа так приятна, что удивляет, как за такое удовольствие еще и платят деньги? ! Приятен крестьянский труд. Величайшее наслаждение доставляет труд уборщицы или дворника. Труд прекрасен, и если есть чем стоит заняться в этой жизни — так это именно любимым трудом. Видимо, развлечения представляются нам чем-то очень привлекательным не потому, что они наиболее ценны, а как раз потому, что они наименее ценны, иначе бы их никто не стал бы наряжать в столь роскошные одеяния рекламы. Виноделие интереснее пьянства, строительство приятнее проживания, вообще производство приятнее потребления, именно поэтому бездельники вспыльчивы, не сбалансированы, трудны как для себя, так и для окружающих, угрюмы и тупы. Потреблять плохо, работать — прекрасно.
Намного приятнее голодать, чем объедаться, и этот принцип можно обобщать бесконечно, поскольку он применим всюду. Багамы — это только плакат. Но если быть истинным гедонистом и ценить наслаждение именно как усладу, а не как предмет престижа или зависти, легко заметить: истинно приятно как раз то, что реже всего приятным называют. Приятно именно отдавать, а не брать, подобно тому, как солнцу приятно светить и выгорать — безвозмездно.
Вы, Янка, можете легко уличить меня, и потребовать от меня отдавать деньги. Я с радостью соглашусь! Найдите возможность написать мне номер вашего мобильника — и я буду перечислять вам каждый день суммы для оплаты ваших разговоров. Поначалу вы даже будете уверять себя, что это выгодно. Но со временем вы поймете, что ВЫ НЕ ПОЛУЧАЕТЕ АБСОЛЮТНО НИЧЕГО, а главное удовольствие достается мне. Каждый платеж будет повышать мне настроение, добавлять бодрости и энергии, вы же будете впадать во все большее уныние и злость. Собственно, это уже происходит с вами, судя по тяге на Багамы. Потому что единственно удовольствие доставляет человеку щедрость и честность, а получать чужие деньги за свои разговоры нечестно, да и лишь о скупости свидетельствует. Хотите эксперимент? Чем больше чужого труда вы будете поглощать, тем несноснее будет делаться ваша жизнь — не потому, что я того буду желать и не потому, что того пожелает Бог. И однажды вы с ужасом поймете, что именно работа, а не развлечения, трата денег и туризм является главной ценностью жизни.
______________________________________________________________________________
Источник
Не хочу работать и планирую увольняться. Моя позиция в данном вопросе
Правда заключается в том, работать не хотят очень многие люди. И если бы им сверху упали вдруг деньги, они бы в ту же секунду покинули бы свой офис. Кассу в пятерочке и всё такое прочее. Кое-то еще напоследок и высказал бы работодателям всё, что о них думает. Кто-то ушел бы в светлое будущее в гордом молчании.
Но 99 процентов граждан при наличии суммы с большим количеством нулей радостно стартовали бы с «любимой» якобы работы без лишних реверансов и прощаний. Поэтому всё эти рассуждения о том, что «как же так, все работают, надо приносить пользу обществу» — чистой воды лицемерие.
На самом деле люди хотят заниматься тем, что им нравится. Но… и далее по списку. Конечно, хорошо, если работа хоть в чем-то устраивает, помимо зарплаты, разумеется. Если человеку нравится само занятие, за которое платят деньги.
А вот если начинаются эти самоуговоры, типа: ну куда же я пойду, ведь я же ничего больше делать не умею, а на что я буду жить, да и предпенсионный возраст, а вдруг я окажусь в канаве под забором в голоде и холоде, — это уже самоуговоры и саморазвод по меньшей мере.
Самообман. Чтобы остаться на той работе, которую ты давно уже видел сами знаете где сами знаете в каких тапочках.
Нет, если Вы вдруг подумали, что у меня тяжелая работа, — то нет. Обычная работа среднестатистического россиянина. Которая не приносит никому пользы — ни работнику, ниобществу, — никому, кроме владельцев компании. Им идет прибыль. Остальные просиживают часы и считают дни от зп до зп.
Таких людей сотни. А может, и тысячи. Я не статистик. Да, кирпичи таскать не приходится. Но вот то, что общение с людьми в сфере обслуживания рано или поздно приводит к выгоранию и даже, не побоюсь этого слова, мизантропии, — факт. А мне хочется любить людей. И не вздрагивать внутренне каждый раз, когда посетитель заходит в офис. Это первое.
Второе — я считаю, что 12-ти часовой график придумали какие-то адепты культа Ктулху. Потому что он противопоказан человеческому организму. В сутках 24 часа. Если 12 проводишь на работе, 1 час минимум на дорогу, на сон выделим хотя бы 7, что останется? 4 часа.
Отминусуем еще час, потому что на работу надо приходить заранее, и задерживаться тоже приходится, ибо работа до последнего клиента, далее подсчеты и закрытие. Остается 3 часа — собственно, на твою жизнь.
Принять душ, завтрак-ужин, сериал, дежурные фразы с такими же уставшими близкими (это если тебе повезло, и они у тебя есть вообще), и всё. Энергии ноль.
Кто-то скажет — а как же выходные? Выходные у людей, существующих в таких графиках, пролетают как секунда. Как правило, у семейных на выходные скапливается огромное количество дел. И у несемейных тоже. К тому же часто бывает, что и в выходные тебя просят выйти в смену, потому что кто-то заболел, зафилонил, и еще сто пятьдесят вариантов. Особенно этим любят заниматься наши чудесные предприниматели — выгонять своих крепостных на внеурочные смены.
Когда-то давно мама, помнится, сказала мне: творчеством можно заниматься в выходные, если хочешь. Но по факту это ложь. Не получится у Вас заниматься никаким творчеством в выходные. А если и получится, то Вы сгорите энергетически, потому что будете много лет жить вообще без отдыха.
Если говорить о писательстве, к примеру, то Стивен Кинг утверждал, что в день нужно сочинять минимум по 4 часа. Каждый день. Иначе нет смысла. Ничего не получится. Можете забыть о мечте стать серьезным писателем.
Хотите жить как Франц Кафка, который приходил с работы из страховой компании или с фабрики, спал пару часов, а потом писал свои гениальные рассказы и романы по ночам? Вроде бы вариант, если не знать биографию Кафки. А вот если знать, то вряд ли его судьба способна вызвать зависть.
Совмещать работу и творчество? Те, кто ведет блог и работают, знают, как это сложно, потому что для написания статей приходится выделять свободное время, и статьи нужно писать регулярно. Между тем, это просто блог.
А теперь представьте, что Вы пишете книгу. Автор несколько лет назад пробовала действовать так: встаем в четыре или пять часов утра, пишем книгу, ну или рисуем, или сочиняем симфонию, не важно, каким видом творчества Вы занимаетесь. А потом идем на работу и работаем смену. «Для денег», как бы. На следующий день всё по новой. Как думаете, чем это кончилось в моем случае?
Я считаю, что само понятие «работа» изжило себя. Люди упорно продолжают за это цепляться, потому что больше им цепляться не за что. Однако если как следует вникнуть в это, то очень много есть за что.
Существует огромное количество интересных занятий и того, на что хочется потратить время своей жизни, чем просиживание ежедневно в душном офисе по 12 часов, по факту не принося никому пользы.
А Вы что думаете? Как относитесь к своей работе? Считаете ли, что она, как шляпа, нужна обязательно, и только она делает человека человеком? Или ушли бы не задумываясь, если бы получили в наследство миллион?
Источник
Я больше не хочу работать, никогда и ни над чем. Но из меня научились выжимать результаты
Дерьмовое утро удалёнщика всегда начинается одинаково. Если детский плач не смог вытащить меня из кровати, то нытье жены сделает это с гарантией. Сумасшедшие девять утра, через час дейли-синк-ап, а за вчера, как всегда, сделано нихрена. Быстро варю кофе и за комп. За пять минут до созвона пулл реквест с кодом энтерпрайзного качества увесисто встал в очередь на билд. Иду курить, но по дороге телефон заорал — я зачем-то установил на него скайп, и теперь работа может добраться до меня где угодно. Курение откладывается, я готовлюсь возмущаться, что мне позвонили раньше положенного. Напялил наушники, принял вызов. Вместо привычной девушки менеджера созвон начал какой-то незнакомый мне чел. «Всем привет, Аня заболела, я буду её замещать». Окей, кому какое дело, с таким же успехом они могли бы прислать нам в качестве менеджера собаку — ничего бы не изменилось.
Парень быстро меня переубедил:
— А что, у вас нет практики использовать вебки на дейликах?
— Нет, а нахер они нужны?
— Бла-бла-бла, исследование, бла-бла, использование вебок повышает производительность команд
— Ээ, где тут может быть связь?
— Бла-бла-бла, успех, преодолевание, командная работа, миллионы возможностей, бла, Бла.
Под кучей слов всегда спрятаны очень простые вещи, которые никто никогда не говорит напрямую. В идеале он должен сказать: «Без вебки я не верю, что вы меня слушаете». А я должен ответить «Я и не собираюсь тебя слушать, но буду и дальше это скрывать». А если копнуть глубже, то разговор совсем простой:
— Не хочу работать.
— Надо.
Я годами пишу код каждый день и отлично знаю, что если мне не хочется над чем-то работать — получится и медленно, и плохо. Бизнес, с которым я имел дело, вводит KPI, и они показывают, что я часто работаю не очень-то хорошо. Бизнесу это не нравится, он начинает требовать улучшения показателей. Требовать с меня, с лида, с менеджера, и с менеджера менеджера тоже.
Вот тут каждый из нас начинает вносить свой вклад в улучшение показателей. Главный менеджер вводит, например, вебки на синкапах. Обычный менеджер заставляет нас точнее эстимировать таски, из-за чего мы перестаём думать о том, как надо решать проблему — мы думаем, за какое время точно сможем назвать тикет выполненным. Лид дробит задачи на более маленькие. А я вместо того, чтобы писать системный, устойчивый код просто пуляю мелкие, тупые фиксы, которые закрывают тикеты. KPI улучшается, бизнес записывает все эти шаги в блокнотик, вешает его у входа в головной офис, нанимает хранителя блокнотика и подчиняет всю разработку этому артефакту.
Так рождаются цифры, которыми они потом мне же и доказывают — ритуалы работают. А я в этот момент мысленно благодарю всех богов, что не пишу медицинский софт. Кусочки говна, которые я называю своим вкладом в проект, когда-нибудь, очень скоро, дадут сбой. Где-то какой-то бизнес потеряет какие-то деньги, кого-то уволят, кто-то принесёт своему боссу новые цифры, которые докажут, что у них неправильно работает отдел тестирования, и они притащат свои ритуалы и туда тоже. Но никто не умрёт, я получу свои деньги, и украшу резюме кейскилом Agile.
Эта корпоративная практика только жрёт бюджет, перерабатывая его в лживые отчёты, которые показывают, насколько эта практика всё улучшила и ускорила. На основании этих отчётов руководство даёт эджайлу больше бюджета, и эджайл даёт ещё больше отчётов. Но у этой системы нет оптимизации хвостовой рекурсии, место в стеке кончится, фирма разорится, менеджеры расскажут про падения, которые нужны, чтобы приобретать новый опыт, и пойдут хоронить следующую компанию.
И я их понимаю. Мы живем в мире, где человеческая жизнь, типа, главная ценность, но человеческие желания ничего не стоят. Мало ли чего ты хочешь — тебе заплатили, работай. Просто способы бизнеса влиять на сотрудников эволюционировали. Вместо наказаний они стали взламывать наше нежелание работать и выжимать из нас как из апельсинчиков результаты вопреки нашей воле.
Меня много раз поощряли, давали премии, повышали ЗП, просто хвалили. Но это всегда происходило после того, как я закрывал тикет раньше эстимейта, или хлопал сразу несколько задач одним ПРом. То есть, мне говорили, что довольны моей работой только тогда, когда я давал им скорость.
Такой дикий акцент на скорости в ущерб качеству — не стратегия, а стечение обстоятельств. Потому что скорость, в отличие от качества, можно посчитать не напрягая мозги. Их дурацкие бизнес вэлью — только то, что может разглядеть проджект менеджер. В итоге ты оказываешься перед выбором: или ты говнодел, или хреновый работник. Да, у кого-то находятся силы всех вокруг убеждать, гнуть свою линию, но точно не у большинства из нас.
Нас никогда не нанимают как говноделов, и нас не учат быть тикет-конвейерами. Но ты начинаешь работать, и тебе молча намекают «давай-ка ты, Фил, делай побыстрее, с минимально возможным качеством, ну чтоб оно вот прям сегодня не развалилось».
Иногда эта система даёт сбой, я пишу хороший код, и этого никто не замечает — скажи спасибо, что не вломили за просранный эстимейт. Потом я прихожу на собеседование, меня просят рассказать про случаи, где я собой горжусь. Я пересказываю те самые моменты, когда я сделал что-то хорошо, забивая на аджайл и менеджеров. И мне говорят: «Круто. Такие люди нам и нужны». Но через два дня пишут в слак: «Я не понял, ты уже два дня потратил на задачу, которая у нас, вообще-то, делается за 20 минут. Нам нужно созвониться и обсудить твой прогресс».
Я устал объяснять всем вокруг, что есть таски, которые не стоит декомпозировать, что «временное» решение сейчас породит сотню таких же в будущем, и они в свою очередь породят ещё больше костылей… Каждое такое изменение в говнопроекте ухудшает его ещё больше, независимо от качества человека, который его внёс. Для меня это прописные истины, для бизнеса я опасный дурак, который спорит с его цифрами.
Да, я могу всю жизнь делать какую-то хрень, а могу строить важные штуки, или даже встать у истоков великого проекта, как какой-нибудь Столман или Торвальдс, чтобы потом успешные успехи вышвырнули меня из него, потому что я старый токсичный мудак, который портит им комьюнити. Проблема в том, что всё это не имеет значения. Придурки без видения, которые рано или поздно начинают определять любой важный процесс, всё испортят.
Успешные успехи умудряются превратить в безликую, мерзкую попсу всё что угодно. Они просекли, что программистам нравится разрабатывать, и придумали понятие «Драйвит». Они придумали, как отличать тех кого «драйвит» от тех, кого «не драйвит». Создали сотни паттернов для того, чтобы запихать любую стоящую идею в блестящую пластмассовую коробочку, и сделать её максимально обычной. Отняли всякую уникальность у всего, чем я бы хотел заниматься.
Они так сделали, потому что в этом вся их успешноуспешная сущность — в них нет уникальности, и они выпиливают её везде, где смогут увидеть, потому что ненавидят и боятся. В итоге мне предложена индустрия, творческая по своей сути, в которой на уникальность нет опций. Всё очень просто — ты, Фил, винтик в механизме. Не хочешь им быть? Отлично. Это наш любимый вид винтиков. Вот тебе куча денег, привыкай к ним, чтобы ты и не подумал уйти от нас, и попробовать что-то делать самостоятельно. Вот тебе печенье, крутой офис, удалёнка, комьюнити, конфы-тусовки, шикарный кофе, уважение, возможность ничерта не делать на работе, всё что хочешь — только не вздумай говорить, что наш мир ненастоящий.
На мою мотивацию делать работу хорошо не влияют деньги, тимбилдинги, корпоративный дух или цели компании. Я работаю ради инженерной самореализации — такого чувства, когда заходишь в свой пулл реквест, и думаешь «чёрт, это охренительно сделано». Когда каждый твой коммит улучшает кодовую базу проекта, и тысячи твоих задумок слаженно работают с тысячами задумок твоих коллег, образуя связную систему. Это настоящая магия, и, если честно, такое у меня случается очень, очень редко.
Про большую часть своих «вкладов» я бы предпочёл забыть. Тикет в резолвед, бабки на карту, ещё одна неделя жизни прожита только для того, чтобы я смог её прожить. И я оказался ещё одним «тупицей, что работал над проектом до. ».
Успешные успехи, и прочий биомусор, от которого зависит моё благополучие, ушли бомбить и досюда не дочитают. Поэтому можно начинать говорить о действительно важных вещах.
Штука в том, что я понял — я не хочу работать. В смысле, совсем. Не просто «хочу отдохнуть» или «надо придумать, как стать продуктивным» или «найти дело, которое мне по душе». Я не хочу работать вообще, абсолютно, никогда и не над чем.
Даже если представить, что попаду в идеальную компанию или открою ее сам — проблема не исчезнет. Искусственной мотивации не хватает, чтобы это изменить. И я бы очень хотел хотеть работать всё время. Но я этим не управляю. В итоге я себя заставляю.
Мы так устроены, что когда день за днём встречаем нерешаемую проблему, то придумываем систему ценностей, в которой эта проблема не существует. Вот я начинаю себе врать, что если я не пишу код и не сижу за компом, это не значит, что я не работаю — я типа думаю о задаче. И если я не готов прямо сейчас писать код, значит у меня ещё нет видения, и писать код пока не надо. Это, конечно, жесткий самообман.
Компании учитывают факт, что люди не хотят работать пять дней в неделю по восемь часов без перерывов, и борются с этим. С помощью денег, ценностей, и других корпоративных инструментов. Это только ухудшает ситуацию. Я работал, сколько мог, ко мне приходят и говорят — теперь мы платим тебе больше, но и работать ты должен больше. А я не могу. Но я себе в этом не признаюсь, выгода это выгода, и я соглашаюсь. И начинаю работать больше, больше и хуже. От этого я становлюсь несчастным, начинаю ненавидеть профессию и корпорации. А потом они приходят и просят работать ещё больше. И я опять соглашаюсь.
Из этого замкнутого круга не выбраться. Я уже не могу себе позволить прожить даже один месяц, не получая хотя бы двести штук. Я не могу делать что-то параллельно. Даже если целый день я нихрена не делаю по работе, совесть не позволяет мне работать над чем-то своим. А самое главное, я уже начинаю верить, что, сука, именно так оно и должно быть. Мои слова на митингах, когда я копирую баранов проджект-менеджеров, гомерически хохоча про себя, потихоньку перестают быть иронией. Я так долго притворялся успешным успехом, что потихоньку становлюсь одним из них.
Это ужасно, но только это меня спасает. Знаете, как философы предложили решить дилемму Сизифа — «сдохнуть прямо сейчас или прожить бессмысленную жизнь, полную страданий, и все равно сдохнуть»? Они сказали — «стань успешным успехом и толкай камень с улыбкой на лице».
Так что, пацаны, улыбаемся и толкаем.
Теперь вместе с arttom я веду подкаст «Мы обречены». Там все как в статьях — максимально напрямую о разработке, индустрии, бабле, собесах.
Источник
