Необособленное одиночное деепричастие
Знаки препинания при обстоятельствах
Одиночное деепричастие не обособляется, если сохраняет значение глагольности, указывая на образ действия. В этом случае оно обычно приближается по значению к наречию или к сочетанию существительного с предлогом, употребленному в обстоятельственном значении, и не обособляется: Поезд шёл не останавливаясь («безостановочно»); Она говорила об этом улыбаясь («говорила с улыбкой»); Он сидел не шевелясь (как сидел? в каком положении?).
Примеры необособленных одиночных обстоятельств: Ищущие проявления силы обращались внутрь и никли увядая (Гонч.); Веретьев сидел наклонившись и похлопывал веткой по траве (Т.); До двух часов занятия должны были идти не прерываясь (Л.Т.); Он спал не раздеваясь (Л.Т.); Спят журавли обыкновенно стоя (Акс.) — наречное значение; Дома у себя Громов всегда читал лёжа (Ч.) — наречное значение; За гробом жены он шёл спотыкаясь (М.Г.); Она воротилась оттуда похудев (М.Г.); Дмитрий слушал его нахмурясь (М.Г.); Он… не считая бросал деньги (М.Г.); Говорил он задыхаясь (М.Г.); Там, в темноте, чьи-то глаза смотрели не мигая (А.Т.); Сергей отстранил Веру, кивнул ей и ушёл посвистывая (А.Т.); Поначалу я отвечал нахохлившись (Форш); [Аксинья] вошла в зал не постучавшись (Ш.); Девочка вбежала в комнату рыдая; Иной простак не шутя так подумает; Сергей сидел наклонившись и подвязывал коньки; Дети болтали не переставая; Он жил со своим горем не прячась; Он продолжал говорить позевывая; Глаза её перебегали от одной картинки к другой сравнивая; Он спрятал деньги в бумажник не считая; Дождь шёл не прекращаясь; Поезд прошёл не задерживаясь; Мимо них не пройдешь не порадовавшись; Партизаны шли пригибаясь; Сосед слушал меня не возражая; Шли обнявшись по лесной дороге; Девочка говорила задыхаясь; Шофёр кричал ругаясь; Они слушали не понимая наши разговоры — словосочетаниенаши разговоры относится к сказуемому слушали; Бумаги он подписывал не читая; Шли вперёд не оглядываясь; Он сел на стул не раздеваясь и задумался; Старик шёл пошатываясь; Ушли не простившись; Яблоко падает созрев; Проходили не таясь; Обсуждали вопрос кто посмеиваясь, кто всерьёз; Тропинка шла извиваясь; Он вбежал во двор крича; Никому не дано права жить не работая; Девочка рассказывала всхлипывая; Ушёл потупившись; Не умолкая тот же крик тревожил слух; Прошёл мимо не обернувшись; Все прислушивались не дыша; Не торопясь он прошёлся по комнате; Не задумываясь отвергла она; Не следует делать не думая; Выполняйте не рассуждая; Люди стояли окаменев; Он заговорил оправдываясь; Горная дорога шла петляя; Сидит за столом пригорюнившись; Взял книгу не глядя; Шёл задумавшись; Сидел облокотясь; Укатилась волна звеня; Сообщения с фронта нельзя было читать не волнуясь; Минут пять все стояли не шелохнувшись; Молодой человек бросился на помощь не раздумывая; Снайпер выстрелил не целясь.
Обособление или необособление одиночного деепричастия может зависеть от места, занимаемого им по отношению к глаголу-сказуемому: одно и то же слово в начале или в середине предложения может обособляться, а в конце — нет. Ср.:
Он говорил запинаясь. — Он добавил, запинаясь, несколько слов от себя;
Они шли не торопясь. — По дороге, не торопясь, они собирали грибы и ягоды;
Она будила сына улыбаясь. — Улыбаясь, она разбудила сына;
Ужинали не спеша (Марк.). — Через двор, не спеша, шагал приземистый, коротконогий, круглоголовый человек (Марк.).
На обособление одиночного деепричастия может влиять вид его: чаще не обособляются деепричастия несовершенного вида (на —а -я), поскольку обычно они выражают обстоятельство образа действия, тогда как деепричастиям совершенного вида (на —в, -ши) присущи другие оттенки значения (времени, причины, условия, уступки), что часто приводит к их обособлению. Ср.: Слушал не перебивая; Стала всматриваться не узнавая; Делал перерывы уставая; Отказавшись, он упустит эту последнюю возможность; Обомлев, стояла она неподвижно в дверях; Не дозвонясь, зашел ко мне на дом; Возмутившись, он отказался отвечать; Утомившись, они делали остановки в пути.
Обособление или необособление одиночного деепричастия может быть связано с лексическим значением глагола— сказуемого: одно и то же деепричастие при одних глаголах обособляется, при других — нет. Ср.:
Спросил, не останавливаясь (деепричастие не указывает на «способ спрашивания», обозначает другие действия, одновременные с движением). — Шёл не останавливаясь («безостановочно»);
Погрузился в мысли, улыбаясь («думал и улыбался»). — Говорил улыбаясь («говорил с улыбкой»).
Если одиночное деепричастие находится между двумя глаголами-сказуемыми и по смыслу может быть отнесено к любому из них как обстоятельство образа действия, оно не отделяется запятой от того сказуемого, к которому пишущий его относит: Он присел на корточки, кряхтя полез в нижний ящик стола; Девочка выбежала в сад, плача бросилась к матери.
Источник
Гроза (Островский А. Н., 1859)
На первом плане узкая галерея со сводами старинной начинающей разрушаться постройки; кой-где трава и кусты; за арками берег и вид на Волгу.
Несколько гуляющих обоего пола проходят за арками.
1-й. Дождь накрапывает, как бы гроза не собралась?
2-й. Гляди, сберется.
1-й. Еще хорошо, что есть где схорониться.
Входят все под своды.
Женщина. А что народу-то гуляет на бульваре! День праздничный, все повышли. Купчихи такие разряженные.
1-й. Попрячутся куда-нибудь.
2-й. Гляди, что теперь народу сюда набьется!
1-й (осматривая стены). А ведь тут, братец ты мой, когда-нибудь, значит, расписано было. И теперь еще местами означает.
2-й. Ну да, как же! Само собой, что расписано было. Теперь, ишь ты, все впусте оставлено, развалилось, заросло. После пожару так и не поправляли. Да ты и пожару-то этого не помнишь, этому лет сорок будет.
1-й. Что бы это такое, братец ты мой, тут нарисовано было; довольно затруднительно это понимать.
2-й. Это геенна огненная.
1-й. Так, братец ты мой!
2-й. И едут туда всякого звания люди.
1-й. Так, так, понял теперь.
2-й. И всякого чину.
1-й. А это, братец ты мой, что такое?
2-й. А это Литовское разорение. Битвб! видишь? Как наши с Литвой бились.
1-й. Что ж это такое Литва?
2-й. Так она Литва и есть.
1-й. А говорят, братец ты мой, она на нас с неба упала.
2-й. Не умею тебе сказать. С неба, так с неба.
Женщина. Толкуй еще! Все знают, что с неба; и где был какой бой с ней, там для памяти курганы насыпаны.
1-й. А что, братец ты мой! Ведь это так точно.
Входят Дико́й и за ним Кулигин без шапки. Все кланяются и принимают почтительное положение.
Те же, Дико́й и Кулигин.
Дико́й. Ишь ты, замочило всего. (Кулигину.) Отстань ты от меня! Отстань! (С сердцем.) Глупый человек!
Кулигин. Савел Прокофьич, ведь от этого, ваше степенство, для всех вообще обывателей польза.
Дико́й. Поди ты прочь! Какая польза! Кому нужна эта польза?
Кулигин. Да хоть бы для вас, ваше степенство, Савел Прокофьич. Вот бы, сударь, на бульваре, на чистом месте, и поставить. А какой расход? Расход пустой: столбик каменный (показывает жестами размер каждой вещи), дощечку медную, такую круглую, да шпильку, вот шпильку прямую (показывает жестом), простую самую. Уж я все это прилажу, и цифры вырежу уже все сам. Теперь вы, ваше степенство, когда изволите гулять, или прочие, которые гуляющие, сейчас подойдете и видите, который час. А то этакое место прекрасное, и вид, и все, а как будто пусто. У нас тоже, ваше степенство, и проезжие бывают, ходят туда наши виды смотреть, все-таки украшение — для глаз оно приятней.
Дико́й. Да что ты ко мне лезешь со всяким вздором! Может, я с тобой и говорить-то не хочу. Ты должен был прежде узнать, в расположении я тебя слушать, дурака, или нет. Что я тебе — ровный, что ли? Ишь ты, какое дело нашел важное! Так прямо с рылом-то и лезет разговаривать.
Кулигин. Кабы я со своим делом лез, ну, тогда был бы я виноват. А то я для общей пользы, ваше степенство. Ну, что значит для общества каких-нибудь рублей десять! Больше, сударь, не понадобится.
Дико́й. А может, ты украсть хочешь; кто тебя знает.
Кулигин. Коли я свои труды хочу даром положить, что же я могу украсть, ваше степенство? Да меня здесь все знают; про меня никто дурно не скажет.
Дико́й. Ну, и пущай знают, а я тебя знать не хочу.
Кулигин. За что, сударь, Савел Прокофьич, честного человека обижать изволите?
Дико́й. Отчет, что ли, я стану тебе давать! Я и поважней тебя никому отчета не даю. Хочу так думать о тебе, так и думаю. Для других ты честный человек, а я думаю, что ты разбойник, вот и все. Хотелось тебе это слышать от меня? Так вот слушай! Говорю, что разбойник, и конец! Что ж ты, судиться, что ли, со мной будешь? Так ты знай, что ты червяк. Захочу — помилую, захочу — раздавлю.
Кулигин. Бог с вами, Савел Прокофьич! Я, сударь, маленький человек, меня обидеть недолго. А я вам вот что доложу, ваше степенство: «И в рубище почтенна добродетель!»
Дико́й. Ты у меня грубить не смей! Слышишь ты!
Кулигин. Никакой я грубости вам, сударь, не делаю, а говорю вам потому, что, может быть, вы и вздумаете когда что-нибудь для города сделать. Силы у вас, ваше степенство, много; была б только воля на доброе дело. Вот хоть бы теперь то возьмем: у нас грозы частые, а не заведем мы громовых отводов.
Дико́й (гордо). Все суета!
Кулигин. Да какая же суета, когда опыты были.
Дико́й. Какие такие там у тебя громовые отводы?
Дико́й (с гневом). Ну, еще что?
Кулигин. Шесты стальные.
Дико́й (сердясь более и более). Слышал, что шесты, аспид ты этакой; да еще-то что? Наладил: шесты! Ну, а еще что?
Кулигин. Ничего больше.
Дико́й. Да гроза-то что такое по-твоему, а? Ну, говори!
Дико́й (топнув ногой). Какое еще там елестричество! Ну как же ты не разбойник! Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты хочешь шестами да рожнами какими-то, прости Господи, обороняться. Что ты, татарин, что ли? Татарин ты? А? говори! Татарин?
Кулигин. Савел Прокофьич, ваше степенство, Державин сказал:
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю.
Дико́й. А за эти вот слова тебя к городничему отправить, так он тебе задаст! Эй, почтенные! прислушайте-ко, что он говорит!
Кулигин. Нечего делать, надо покориться! А вот когда будет у меня миллион, тогда я поговорю. (Махнув рукой, уходит.)
Дико́й. Что ж ты, украдешь, что ли, у кого? Держите его! Этакой фальшивый мужичонка! С этим народом какому надо быть человеку? Я уж не знаю. (Обращаясь к народу.) Да вы, проклятые, хоть кого в грех введете! Вот не хотел нынче сердиться, а он, как нарочно, рассердил-таки. Чтоб ему провалиться! (Сердито.) Перестал, что ль, дождик-то?
1-й. Кажется, перестал.
Дико́й. Кажется! А ты, дурак, сходи да посмотри. А то: кажется!
1-й (выйдя из-под сводов). Перестал!
Дико́й уходит, и все за ним. Сцена несколько времени пуста. Под своды быстро входит Варвара и, притаившись, высматривает.
Варвара и потом Борис.
Варвара. Кажется, он!
Борис проходит в глубине сцены.
Манит рукой, Борис входит.
Что нам с Катериной-то делать? Скажи на милость!
Варвара. Беда ведь, да и только. Муж приехал, ты знаешь ли это? И не ждали его, а он приехал.
Борис. Нет, я не знал.
Варвара. Она просто сама не своя сделалась.
Борис. Видно, только я и пожил десять деньков, пока его не было. Уж теперь и не увидишь ее!
Варвара. Ах ты какой! Да ты слушай! Дрожит вся, точно ее лихорадка бьет; бледная такая, мечется по дому, точно чего ищет. Глаза, как у помешанной! Давеча утром плакать принялась, так и рыдает. Батюшки мои! что мне с ней делать?
Борис. Да, может быть, пройдет это у нее!
Варвара. Ну, уж едва ли. На мужа не смеет глаз поднять. Маменька замечать это стала, ходит да все на нее косится, так змеей и смотрит; а она от этого еще хуже. Просто мука глядеть-то на нее! Да и я боюсь.
Борис. Чего же ты боишься?
Варвара. Ты ее не знаешь! Она ведь чудная какая-то у нас. От нее все станется! Таких дел наделает, что…
Борис. Ах, Боже мой! Что же делать-то? Ты бы с ней поговорила хорошенько. Неужли уж нельзя ее уговорить?
Варвара. Пробовала. И не слушает ничего. Лучше и не подходи.
Борис. Ну, как же ты думаешь, что она может сделать?
Варвара. А вот что: бухнет мужу в ноги, да и расскажет все. Вот чего я и боюсь.
Борис (с испугом). Может ли это быть!
Варвара. От нее все может быть.
Борис. Где она теперь?
Варвара. Сейчас с мужем на бульвар пошли, и маменька с ними. Пройди и ты, коли хочешь. Да нет, лучше не ходи, а то она, пожалуй, и вовсе растеряется.
Вдали удары грома.
Никак, гроза? (Выглядывает.) Да и дождик. А вот и народ повалил. Спрячься там где-нибудь, а я тут на виду стану, чтоб не подумали чего.
Входят несколько лиц разного звания и пола.
Разные лица и потом Кабанова, Кабанов, Катерина и Кулигин.
1-й. Должно быть, бабочка-то очень боится, что так торопится спрятаться.
Женщина. Да уж как ни прячься! Коли кому на роду написано, так никуда не уйдешь.
Катерина (вбегая). Ах! Варвара! (Хватает ее за руку и держит крепко.)
Варвара. Полно, что ты!
Катерина. Смерть моя!
Варвара. Да ты одумайся! Соберись с мыслями!
Катерина. Нет! Не могу. Ничего не могу. У меня уж очень сердце болит.
Кабанова (входя). То-то вот, надо жить-то так, чтобы всегда быть готовой ко всему; страху-то бы такого не было.
Кабанов. Да какие ж, маменька, у нее грехи такие могут быть особенные? Все такие же, как и у всех у нас, а это так уж она от природы боится.
Кабанова. А ты почем знаешь? Чужая душа потемки.
Кабанов (шутя). Уж разве без меня что-нибудь, а при мне, кажись, ничего не было.
Кабанова. Может быть, и без тебя.
Кабанов (шутя). Катя, кайся, брат, лучше, коли в чем грешна. Ведь от меня не скроешься: нет, шалишь! Все знаю!
Катерина (смотрит в глаза Кабанову). Голубчик мой!
Варвара. Ну что ты пристаешь! Разве не видишь, что ей без тебя тяжело.
Борис выходит из толпы и раскланивается с Кабановым.
Катерина (вскрикивает). Ах!
Кабанов. Что ты испугалась! Ты думала, чужой? Это знакомый! Дядюшка здоров ли?
Борис. Слава Богу!
Катерина (Варваре). Чего ему еще надо от меня. Иль ему мало этого, что я так мучаюсь. (Приклоняясь к Варваре, рыдает.)
Варвара (громко, чтобы мать слышала). Мы с ног сбились, не знаем, что делать с ней; а тут еще посторонние лезут! (Делает Борису знак, тот отходит к самому выходу.)
Кулигин (выходит на середину, обращаясь к толпе). Ну, чего вы боитесь, скажите на милость! Каждая теперь травка, каждый цветок радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой! Гроза убьет! Не гроза это, а благодать! Да, благодать! У вас все гроза! Северное сияние загорится — любоваться бы надобно да дивиться премудрости: «С полночных стран встает заря»! А вы ужасаетесь да придумываете, к войне это или к мору. Комета ли идет — не отвел бы глаз! красота! звезды-то уж пригляделись, всё одни и те же, а это обновка; ну, смотрел бы да любовался! А вы боитесь и взглянуть-то на небо, дрожь вас берет! Изо всего-то вы себе пугал наделали. Эх, народ! Я вот не боюсь. Пойдемте, сударь!
Борис. Пойдемте! Здесь страшнее!
Те же, без Бориса и Кулигина.
Кабанова. Ишь, какие рацеи развел! Есть что послушать, уж нечего сказать! Вот времена-то пришли, какие-то учители появились. Коли старик так рассуждает, чего уж от молодых-то требовать!
Женщина. Ну, все небо обложило. Ровно шапкой, так и накрыло.
1-й. Эко, братец ты мой, точно клубком туча-то вьется, ровно что в ней там живое ворочается. А так на нас и ползет, так и ползет, как живая!
2-й. Уж ты помяни мое слово, что эта гроза даром не пройдет. Верно тебе говорю: потому знаю. Либо уж убьет кого-нибудь, либо дом сгорит; вот увидишь: потому, смотри! какой цвет необнакновенный!
Катерина (прислушиваясь). Что они говорят? Они говорят, что убьет кого-нибудь.
Кабанов. Известно, так городят зря, что в голову придет.
Кабанова. Ты не осуждай постарше себя! Они больше твоего знают. У старых людей на все приметы есть. Старый человек на ветер слова не скажет.
Катерина (мужу). Тиша, я знаю, кого убьет.
Варвара (Катерине тихо). Ты уж хоть молчи-то!
Кабанов. Ты почем знаешь?
Катерина. Меня убьет. Молитесь тогда за меня.
Входит барыня с лакеями. Катерина с криком прячется.
Барыня. Что прячешься! Нечего прятаться! Видно, боишься: умирать-то не хочется! Пожить хочется! Как не хотеться! видишь, какая красавица! Ха, ха, ха! Красота! А ты молись Богу, чтоб отнял красоту-то! Красота-то ведь погибель наша! Себя погубишь, людей соблазнишь, вот тогда и радуйся красоте-то своей. Много, много народу в грех введешь! Вертопрахи на поединки выходят, шпагами колют друг друга. Весело! Старики старые, благочестивые, об смерти забывают, соблазняются на красоту-то! А кто отвечать будет? За все тебе отвечать придется. В омут лучше с красотой-то! Да скорей, скорей!
Куда прячешься, глупая! От Бога-то не уйдешь!
Все в огне гореть будете в неугасимом! (Уходит.)
Катерина. Ах! Умираю!
Варвара. Что ты мучаешься-то, в самом деле! Стань к сторонке да помолись, легче будет.
Катерина (подходит к стене и опускается на колени, потом быстро вскакивает). Ах! Ад! Ад! Геенна огненная!
Кабанова, Кабанов и Варвара окружают ее.
Все сердце изорвалось! Не могу я больше терпеть! Матушка! Тихон! Грешна я перед Богом и перед вами! Не я ли клялась тебе, что не взгляну ни на кого без тебя! Помнишь, помнишь! А знаешь ли, что я, беспутная, без тебя делала? В первую же ночь я ушла из дому…
Кабанов (растерявшись, в слезах, дергает ее за рукав). Не надо, не надо, не говори! Что ты! Матушка здесь!
Кабанова (строго). Ну, ну, говори, коли уж начала.
Катерина. И все-то десять ночей я гуляла… (Рыдает.)
Кабанов хочет обнять ее.
Кабанова. Брось ее! С кем?
Варвара. Врет она, она сама не знает, что говорит.
Кабанова. Молчи ты! Вот оно что! Ну, с кем же?
Катерина. С Борисом Григорьичем.
Ах! (Падает без чувств на руки мужа.)
Кабанова. Что, сынок! Куда воля-то ведет! Говорила я, так ты слушать не хотел. Вот и дождался!
Источник
